Со вторым понедельником этой грандиозной мировой авантюры все было не столь четко, но пути-дороги, приведшие Владимира Ульянова на большевистский престол Совнаркома, так же легко прочерчиваются и довольно просто объясняются. Здесь ненависть, непримиримость, злоба, мстительность, жажда крови накапливались долго и не в одном поколении. Один из тех, кто составлял среду изгоев, проживающих на Украине в Житомире, в так называемой «черте оседлости» (основанному по именному указу Екатерины II от 23 декабря 1791 года и охватывающей 15 губерний вдоль всей западной границы России), был Авель Бланк. Его отец Мойше Ицкович Бланк проживал в этой «черте», торговал в основном спиртными напитками. Был уличен в торговом мошенничестве и даже поджоге, против него было возбуждено уголовное дело. Спасло признание его человеком с ненормальной психикой. После него остался капитал, с которого и начинали его сыновья Авель и Сруль. Жили они неплохо, особенно Авель. Деньги были. Со временем их набралось достаточно, чтобы безбедно жить. Однако постоянная неуверенность в завтрашнем дне, своей судьбе, своем существовании и боязнь за детей отравляли жизнь. Особенно отравляла повсеместная несправедливость: двойная подать (платить «вдвое противу лиц христианского закона»), сборы буквально на все (скот, торговлю и промышленность, типографии, принадлежащие дома, лавки, амбары, капиталы после умерших, свечные сборы… даже за ношение еврейской одежды), кроме того, дополнительные сборы устанавливались местной администрацией. Эта уже была не «подать», не «сборы», а узаконенный грабеж людей, загнанных в эту самую «черту». Но и это не все: впоследствии начались еще и погромы. Казаки, черносотенцы и просто бандюги нападали, крича во все горло: «Бей жидов – спасай Россию!». Призыв звучал серьезно и убедительно. Родину, безусловно, нужно спасать, а потому с чувством выполнения своего первейшего долга перед отечеством грабили лавки, поджигали дома и мастерские, хапали товар, врывались в дома, обирали сундуки и комоды, унося сколько могли, по-бандитски срывали кольца и серьги, и напоследок насиловали и старых, и малых, вдобавок убивая кого-нибудь, кто под руку подвернется.
… Вы спросите: а как же полиция?! Полиция была – хорошо организованная, мордастая, крепкая, сплоченная. Но все эти ее безусловно высокие качества сосредотачивались на обирании пострадавших, а не на защите их имущества и достоинства. Бандиты обкрадывали евреев – блюстители порядка занимались вымогательством. И все, что с таким трудом зарабатывалось лучшими портными, сапожниками, часовщиками, ювелирами и лавочниками, уходило в карманы полицейских чинов.
Авель Бланк не мог больше выносить весь этот бандитизм-терроризм, поставленный на государственную основу. Он заручился поддержкой двух авторитетных покровителей и их жен, давших ему рекомендации (то же, что позже имело место при вступлении в ВКП(б) и в КПСС), и начал сложное оформление своего перехода в статус свободного гражданина России, его родной страны. Наконец все-все было оформлено. Он принял крещение, был наречен новым именем – Александр, взял отчество одного из поручителей – Дмитриевич – и переехал в Петербург.
Смена религии открыла еще одну возможность. Он купил в 42-х км от Казани деревню Янсалы с 39 крестьянскими душами и обширные земли – 503 га. Теперь он стал дворянином. Переехав на новое место, скрывая свою национальность в семье говорили только по-немецки.
Началась новая жизнь, жизнь гарантированного счастья. Но все более мучили морально-религиозные чувства, потеря национального самосознания, отречение от своего имени, традиций, праздников, заповедей, предательство религии предков, истории своего многострадального народа. Кем он стал теперь? Из богатого лавочника – бедным фельдшером.
Его дочь Мария Александровна росла и воспиталась в обстановке вздохов и причитаний, страданий отца от жутчайшей неудовлетворенности. «Ну почему мы должны жить не так, как хочется, а так, как приказывают нам старшие братья – русские?» («старшие братья» русские и младшие «инородцы» были и при советской власти, только слово «инородцы» заменили словом «нацмен» — красиво и с иностранным налетом. Осталось главное – люди первого и второго сорта). Обзаведясь своей семьей, Мария Александровна, «обладая исключительными педагогическими способностями, оказала огромное влияние на детей». Надо признать, что подобные утверждения, насаждаемые в школьных учебниках и многочисленных советских изданиях, были справедливы. Редкий случай, когда мать в условиях православия, царившего в стране, вырастила и воспитала трех сыновей-убийц: Александр – террорист, Владимир – тиран, уничтоживший более 5 миллионов россиян, по приказу Дмитрия были расстреляны 60 тысяч солдат и офицеров русской армии, сдавшихся в плен в Крыму.
Продолжение следует
Текст взят из книги «Красный мираж» А. Мирека
